Несмотря на то что Москва позиционирует свои зенитные ракетные системы С-400 «Триумф» как лучшие в мире, они всего лишь «наблюдают» за тем, как самолеты военно-воздушных сил Израиля безнаказанно вторгаются в воздушное пространство Сирии и наносят ракетно-авиационные удары по объектам иранских вооруженных формирований и проиранских группировок, пишет греческое агентство Pentapostagma. Аналитик издания Панайотис Настос задался вопросом, «почему С-400 никогда не реагировали на атаки Израиля?»
По мнению автора, таким образом РФ не допускает возникновения конфронтации между израильскими F-35 и российскими «Триумфами». В то же время это дает возможность российской и американской оборонной промышленности экспортировать свое вооружение третьим странам на мировом рынке.
Настос указал, что если бы российские военные атаковали F-35, то уничтожена будет либо боевая машина, либо сам С-400 в результате ответного огня.
«Никакая страна не приобрела бы оружие, которое было поражено», — утверждается в материале греческого автора.
В Pentapostagma считают, что именно по этой причине российские зенитные ракетные дивизионы не открывают огонь по самолетам ВВС Израиля.
Иными словами, аналитик издания Панайотис Настос сосредоточился сугубо на вопросах военно-технического сотрудничества в целом и продажах вооружения и военной техники в частности. Однако ситуация в Сирии гораздо сложнее и куда как более многогранна, чем только продажи оружия. В этом вопросе есть и геополитическая, и военная, и военно-техническая составляющие.
Влияние Ирана в Сирии постоянно увеличивается. Как ранее отмечал в разговоре с «Газетой.Ru» старший научный сотрудник Центра изучения стран Ближнего и среднего Востока Института востоковедения РАН Владимир Сажин, возрастание активности Тегерана в Сирии осуществляется по нескольким направлениям.
Во-первых, чисто военное. Иранцы устраивают в определенных и выгодных для себя местах военные базы (без особого преувеличения, эти объекты можно назвать именно так) и склады с оружием, боеприпасами, материально-техническими средствами, причем не столько для своих подразделений типа Корпуса стражей исламской революции (КСИР), но и шиитских милиционных формирований из Пакистана, Афганистана, Ирака, самого Ирана и непосредственно из Сирии.
Как правило, подобные подразделения и части управляются офицерами Корпуса стражей исламской революции. Можно сказать, что они близки к иранским вооруженным формированиям, считает Владимир Сажин.
Кроме этого, иранцы создают разного рода перевалочные пункты и склады для военизированной шиитской организации «Хезболла», в которых накапливается оружие и боеприпасы. И часто они делают это «под зонтиком» группировки Вооруженных сил России в Сирии, то есть в непосредственной близости от разного рода российских военных объектов.
В основе подобных действий Ирана лежит надежда обезопасить себя от ударов Армии обороны Израиля, которая тоже действует в регионе.
Поскольку Израиль не станет подвергать российских военнослужащих ракетно-авиационных ударам, полагают в Тегеране, то тем самым будет обеспечена безопасность и объектов Ирана.
Во-вторых, Иран проводит в Сирии масштабную экономическую экспансию. Представители Тегерана активно занимаются скупкой недвижимости, приобретают различные предприятия промышленности (даже пострадавшие в ходе боевых действий, это особого значения для иранских покупателей не имеет). Активно покупаются также земельные участки.
Сделки оформляются или на иранцев, или на сирийцев, которые представляют в этой стране интересы Ирана. Прежде всего, имеются в виду шииты и только затем алавиты. К примеру, в столице Сирии Дамаске уже очень много рекламы и вывесок магазинов и разного рода лавок на персидском языке (фарси). То есть самым активным образом Иран укрепляется во многих секторах экономики Сирии, подчеркивает Владимир Сажин.
В-третьих, это, безусловно, идеологическое направление. Иран проводит огромную работу по «шиизации» населения Сирии, причем настолько, насколько это возможно.
Напрямую перевести суннитов в шииты достаточно сложно, если возможно в принципе. Но при этом иранцы используют экономическое давление на определенные группы неустойчивых людей в Сирии.
Если вспомнить особенности обстановки в стране до событий 2010-2011 годов, то Сирия все же не была прямо уж такой религиозной страной, говорит эксперт. Поэтому сегодня колеблющиеся и неустойчивые в религиозном отношении части сирийского населения являются в первую очередь объектом шиитского воздействия.
Кроме того, иранцы проводят большую работу по раздаче различных экономических и финансовых привилегий многим группам населения Сирии, прежде всего, алавитам и шиитам. Они оказывают им гуманитарную помощь, проводят масштабную пропагандистскую и PR-работу. И результаты, в общем-то, есть, считает Владимир Сажин.
«Ну и, конечно, здесь надо говорить и о политическом влиянии», — подчеркивает эксперт. Все вместе, и военное, и экономическое, и идеологическое, в комплексе представляет собой в той или иной степени и политическое влияние.
Надо сказать, что иранцы имеют хорошие позиции на низовом и среднем уровнях руководства Сирии. Более того, у них крепкие связи в спецслужбах и даже на самом высшем уровне военно-политической элиты Сирии.
Однако самое главное при этом – подобные действия Тегерана на территории САР представляют собой непосредственную угрозу для национальной безопасности Израиля.
А для ее обеспечения в Тель-Авиве, можно не сомневаться, пойдут на любые меры и практически ничем не ограничатся. Исключительно по этим причинам самолеты военно-воздушных сил Израиля вторгаются в воздушное пространство Сирии и наносят ракетно-авиационные удары по объектам Ирана.
Группировка Вооруженных сил России в Сирии в этом плане находится в достаточно щекотливом положении. С одной стороны, надо поддержать своего союзника в регионе — официальный Дамаск. С другой стороны, в планы Кремля сегодня абсолютно не входит (причем в любом виде) вооруженное противоборство с Израилем. Ведь надо ясно отдавать отчет в том, что
открытие огня российскими зенитными ракетными дивизионами по истребителям ВВС Израиля неизбежно переводит ситуацию в регионе в плоскость масштабной войны между Москвой и Тель-Авивом.
И тогда в Москве надо будет отвечать на достаточно простые вопросы.
Во-первых, как в этом случае будут выглядеть политические и военные цели конфликта? Причем совершенно непонятно, каким образом даже теоретически их можно сформулировать в принципе.
Во-вторых, можно ли достичь поставленных целей, если таковые удастся обозначить, военными средствами?
В-третьих, каковы будут возможные конечные результаты войны? И, наконец, самое главное (теперь уже достаточно простым языком) — зачем Москве все это надо и какова возможная цена вопроса?
К слову говоря, и до сих пор на подобные вопросы невозможно однозначно ответить, анализируя роль СССР в арабо-израильских войнах 1960-1970-х годов.
Однако есть основания полагать, что понимание всех этих военно-политических моментов сегодня в Кремле присутствует.
И со стороны Москвы, и со стороны Тель-Авива принимаются все возможные меры, чтобы действия ВВС Израиля не привели к поражению российских военных объектов и жертвам среди личного состава группировки ВС РФ в Сирии.
Что касается боевых задач, поставленных перед зенитными ракетными дивизионами С-400 в Сирии (и это можно предполагать с полной уверенностью), то они заключаются исключительно в прикрытии российских военных объектов (в первую очередь, авиабазы Хмеймим и ВМБ Тартус) и только в том случае, когда их безопасности будет создана непосредственная угроза.
Одним словом, воевать с Израилем в Москве из-за ударов по объектам иранских формирований в Сирии никто не собирается. Что касается анализа ситуации со стороны агентства Pentapostagma, то в этом случае демонстрируется, говоря словами Николая Гоголя, «легкость в мыслях необыкновенная».
